Пересочинение (восстановление авторской позиции): ответы на часто задаваемые вопросы

Перед вами — вторая глава из книги Шоны Рассел и Мэгги Кэри «Нарративная терапия в вопросах и ответах». Шона и Мэгги любезно дали разрешение на перевод и некоммерческое распространение этой книги. Перевод выполнен Дарьей Кутузовой, редактирование — Александрой Павловской. Мы благодарны Лене Ремневой за помощь в подготовке текста.

 

Этот материал был собран Мэгги Кэри и Шоной Рассел и впервые опубликован в виде статьи в 2003 году в третьем номере Международного журнала нарративной терапии и работы с сообществами.

1. Что такое пересочинение и восстановление авторской позиции?

Часто человек обращается за консультацией потому, что в его жизни возникли какие-то страшные и/или очень сложные обстоятельства, приведшие его к крайне негативным заключениям о самом себе. В частности, человек может начать считать себя неудачником, никчемным, безнадежным, заслуживающим всех неприятностей, которые на него сваливаются, депрессивным, сумасшедшим… Это могут быть какие угодно иные проблематичные заключения об идентичности.

В жизни каждого из нас бывают обстоятельства, которые мы не в силах изменить. Люди переживают травматические события, утрату, и время невозможно повернуть вспять и «вернуть, как было». Но то, каким образом понимаются и интерпретируются эти события, может очень по-разному определить, какое влияние они оказывают. Например, если вы верите, что подверглись определенному насилию или травме потому, что «вы сами были в этом виноваты», потому, что «вы всегда были неудачником», если вы верите, что подобные события будут происходить с вами всю оставшуюся жизнь, то у этого есть определенные последствия… и они сильно отличаются от ситуации, когда вы верите, что происшедшее с вами – это однократное, ужасное, ничем не оправдываемое насилие или проявление несправедливости. То, в какую историю, в какой сюжет вписывается событие, оказывает существенное влияние на последствия этого события в жизни человека. Люди не просто «выдумывают из головы» эти истории. Они складываются под воздействием множества факторов, событий, взаимодействий и более широких отношений власти.

Read Full Post »

Духовные практики в преодолении последствий травмирующих ситуаций

Ишай Шалиф
Духовные практики в преодолении последствий травмирующих ситуаций

Статья опубликована в объединённом 3-4 номере «Международного журнала нарративной терапии и работы с сообществами» за 2005 год, стр. 44-47.

перевод Дарьи Кутузовой, помощь в подготовке текста Марины Барановой, терминологические консультации Дины Аксельрод, Дмитрия Зуева, Елены Самсоновой

Когда я работаю с религиозными семьями, исследование духовных сфер переплетается с обычными терапевтическими беседами. Для многих из нас духовность, религиозные тексты и практики являются частью жизни и смерти. Я ничего особенного не делаю, чтобы вводить эти темы во время терапевтических консультаций, бесед, я не создаю никаких специальных духовных церемоний, но я всегда стараюсь основываться на верованиях и практиках, значимых для человека, с которым я разговариваю. Мне интересно, каким образом эти духовные верования и практики могут помочь преодолевать последствия травмы, в частности, горе.

В этой статье я поделюсь несколькими короткими историями о работе с религиозными людьми и семьями, пережившими насильственную  смерть любимого человека, а также о том, каким образом духовные соображения были частью процесса исцеления. Для начала я расскажу историю о работе с семьёй, 18-летний сын которой был убит во время террористического акта в ешиве, религиозном училище, где он учился.

Read Full Post »

Работа с подростками, совершившими сексуальное насилие

Работа с подростками, совершившими сексуальное насилие:
создание новой территории идентичности

Джон Р. Стиллман

Джон работает терапевтом и преподавателем
в терапевтическом центре Кенвуд,
2809 Wayzata Avenue South, Minneapolis, MN 55405.
С ним можно связаться по электронной почте:
jrs@visi.com

Оригинал статьи опубликован в The International Journal of Narrative Therapy and Community Work, 2006, #1, pp. 32-38

Перевод Александры Бочавер под редакцией Дарьи Кутузовой

Введение

Сексуально окрашенные прикосновения подростков к детям помладше – серьезная проблема. Недавние исследования показали, что каждая четвертая девочка и каждый восьмой мальчик хотя бы раз в жизни подвергались сексуальным домогательствам и сексуально окрашенным прикосновениям (Berliner & Elliot, 2002). Из всех случаев сексуальных надругательств над детьми сорок процентов совершаются более старшими детьми и подростками (Chaffin, Letourneau & Silovsky, 2002). Подобная статистика ужасает, и, по крайней мере в США, отношение к подросткам, совершающим такого рода действия, все больше уподобляется отношению к взрослым людям, совершающим преступления сексуального характера. В особенности, если речь идет о позиции юристов. На детей и подростков навешивается ярлык «преступников», их приговаривают к  соответствующим формам наказания, и со временем они могут сами начать считать и называть себя «насильниками»; это становится неотъемлемой частью их идентичности.

В своей практике я часто наблюдал ситуации, когда на подростков навешивались ярлыки «извращенцев» или «насильников». Эти подростки теряли доступ к другим областям своей жизни, которые могли бы стать опорой для принятия ответственности за собственное поведение и помочь избежать повторения подобных поступков. Эти подростки часто слышат истории о том, что дурного совершили другие; с ними обращаются в первую очередь как с «насильниками»; это стирает индивидуальность, мешает занять и освоить другую территорию идентичности, не связанную с осуществлением насилия.

Read Full Post »

Нарративная терапия, различие и возможность: новые становления

Сара Уолтер и Мэгги Кэри

статья, опубликованная в журнале Context, October 2009, pp. 3-8

перевод Вадима Виниченко

статья любезно предоставлена для перевода и публикации на русском языке Сарой Уолтер, с разрешения издателя журнала Context

Введение

Как правило, люди стремятся к встрече с терапевтом потому, что они недовольны тем, что происходит в их жизни, и хотели бы изменить существующее положение дел.  Эта статья посвящена исследованию некоторых широких следствий для практики, вытекающих из представлений об идентичности, делающих акцент на различиях и возможностях, а также описанию связи этих представлений с целями и практикой нарративной терапии. В частности, в статье рассматривается то, каким образом идеи Жиля Делеза открывают возможности для терапевтической практики, ориентированной на поддержку наших собеседников в их движении от того, “как обстоят дела” к тому, как “дела могли бы обстоять”, движении от “бытия” к “становлению”.

Read Full Post »

Исследование «клиентского» опыта людей в нарративной терапии

Исследование «клиентского» опыта людей в нарративной терапии:
Признание вклада «клиента» в то, что работает в терапевтических беседах

Аманда Редстоун

Статья, опубликованная в Международном журнале нарративной терапии и работы с сообществами, 2004, № 2
оригинал статьи находится на сайте http://www.theinstituteofnarrativetherapy.com

перевод Дарьи Кутузовой

Мне довелось в жизни поработать в разных терапевтических подходах – и в разных подходах побыть «клиентом». Я осознаю, что в культуре существуют дискурсы, отдающие привилегированное положение профессиональному опыту консультанта в том, чтобы оценить терапию как «успешную»; при этом любые «терапевтические неудачи» размещаются внутри «клиента» — в форме «отрицания», «сопротивления» и т.п. У меня подобное понимание вызывает ощущение, что нечто очень важное оказывается упущенным. Мне интересно находить такие способы расспрашивания людей, обращающихся за помощью, о том, что для них работает, чтобы их собственный вклад в терапевтические беседы оказывался признанным. Вот некоторые из вопросов, которые я пытаюсь исследовать:
— как люди воспринимают нарративные терапевтические беседы?
— каким образом нарративный способ говорения, а также понимания мира, соотносится к предпочитаемыми убеждениями и ценностями самого человека?
— как люди относятся к тому, что у них спрашивают, что для них оказалось максимально полезным в терапевтической беседе?
— каким образом эти вопросы могут сделать так, чтобы отношения власти в терапии оставались видимыми?
— как можно так структурировать эти вопросы, чтобы это способствовало более насыщенному описанию заявлений людей о собственной идентичности, а также развитию альтернативных, предпочитаемых историй их жизни?

Read Full Post »

Примеры «хороших вопросов»

(отчет Дарьи Кутузовой о проведении групп «Что такое хороший вопрос в нарративной практике?» в Санкт-Петербурге и Москве)

Двенадцатого сентября в Питере и пятнадцатого сентября в Москве прошли 3,5-часовые группы «Что такое хороший вопрос». Присутствовало в сумме 18 человек. В начале каждой встречи я рассказывала о том, что задача нарративного практика — это помощь человеку, обратившемуся на консультацию, в создании насыщенного описания его предпочитаемой истории (я объясняла отличия «насыщенного» описания от «бедного», и подчиненной предпочитаемой истории от доминирующей проблемной). Далее я напомнила участникам об основных техниках нарративного подхода, в рамках которых происходит задавание вопросов, т.е. об экстернализации, пересочинении (с акцентом на «сшивание» ландшафтов действия и сознания), восстановлении участия, свидетельском отклике и «отсутствующем, но подразумеваемом». После такого очень краткого введения в нарративный подход мы начинали тренироваться.

Работали мы в следующем режиме: рассказчик рассказывал короткую историю в течение примерно 5 минут; далее в течение 3 минут все участники формулировали вопросы; затем все желающие по очереди озвучивали вопросы, а рассказчик и ведущий давали обратную связь по тому, насколько тот или иной вопрос являлся «хорошим». Далее, если было время, рассказчик мог выбрать один из предложенных ему вопросов и ответить на него в течение 5 минут, после чего цикл повторялся.

Read Full Post »

Лига «Деконструкция аддикции»

Статья Энтони К.

(выступление на одной из нарративных конференций)

Чтобы почтить традицию анонимности в «Анонимных Алкоголиках», подразумевающую, что члены этой организации сохраняют личную анонимность на уровне публикаций в прессе, выступлений по радио и в фильмах, Энтони решил не публиковать свою фамилию. Энтони К. живет во Флориде, США, он основатель Лиги «Деконструкция Аддикции». Информация о данной Лиге, а также некоторое количество значимых для понимания работы этой Лиги статей могут быть найдены на сайте Далвич-центра: http://www.dulwichcentre.com.au. С Энтони можно связаться через Далвич-центр.)

перевод Дарьи Кутузовой

Прежде, чем я начну, я бы хотел почтить  тех из вас, читатели этой статьи, чьи жизни были затронуты избыточным потреблением психоактивных веществ и/или аддикцией. Очень много страдания и утрат прямо или косвенно связано с использованием психоактивных веществ, и в любой аудитории, где бы мы ни находились, высока вероятность, что жизнь хотя бы некоторых из нас была затронута этими проблемами.

Практика «возвращения»

Несколько лет назад я крайне нуждался в том, чтобы пересмотреть мои отношения с психоактивными веществами… Я позвонил  в Далвич-центр и мне позвали к телефону Дэвида Денборо. Я рассказал Дэвиду, что я попал, у меня в жизни полный …тупик, ею владеют наркотики, и я ищу какой-то ресурс, который помог бы понять, как я могу использовать нарративные практики, чтобы вернуть себе свою жизнь. Дэвид очень внимательно выслушал меня  и рассказал мне о последних достижениях в сфере нарративной практики — потому что прошли годы  с тех пор, как я побывал на последнем семинаре с Майклом Уайтом.

Read Full Post »

Церемония признания самоопределения и репозиционирование: продолжение

это третья (и последняя) часть перевода статьи Майкла Уайта «Нарративная практика, работа с парами и растворение конфликта», опубликованной в сборнике «Нарративная практика и остранение привычного» (Narrative Practice and Exotic Lives, 2004, Dulwich Centre Publications)

перевод Дарьи Кутузовой

первая часть статьи — здесь, вторая — тут

***

Подготовив таким образом почву для репозиционирования Пирса, я спросил его, готов ли он к следующей задаче.

М: Пирс, как ты думаешь, сможешь ты сейчас занять позицию дяди Дэвида, когда будешь слушать мою беседу с Барри?

Пирс: Конечно. Я постараюсь. Только объясни мне чуть поподробнее, что мне делать.

М: Окей. Идея в том, что ты будешь стараться слушать мою беседу с Барри так, как ты представляешь, мог бы слушать дядя Дэвид, если бы он присутствовал здесь вместе с нами. То есть твоя задача – присутствовать и быть в контакте с теми умениями дяди Дэвида давать принятие и поддержку, которые ты описал. А также с теми ценностями и убеждениями, которыми дядя Дэвид руководствуется. При этом тебе придется отстраниться от твоей позиции спутника жизни Барри на время нашего разговора. Я предполагаю, что в результате ты сможешь услышать нечто такое, чего бы ты иначе не услышал, и откликнуться так, как обычно не представляется возможным. Я верю, что это даст тебе возможность достичь чего-то важного в отношениях с Барри, чего иначе не получается достичь – с обычной позиции Пирса.

Пирс: Хорошо. Буду стараться. Готов, по крайней мере, попробовать.

Read Full Post »