Практика работы с внешними свидетелями: ответы на часто задаваемые вопросы

Перед вами — четвертая глава из книги Шоны Рассел и Мэгги Кэри «Нарративная терапия в вопросах и ответах». Шона и Мэгги любезно дали разрешение на перевод и некоммерческое распространение этой книги. Перевод выполнен Дарьей Кутузовой, редактирование — Александрой Павловской. Мы благодарны Лене Ремневой за помощь в подготовке текста.

Данный материал изначально был опубликован в первом номере Международного журнала нарративной терапии и работы с сообществами за 2003 год.

 

1. Что значит «внешний свидетель»?

В рамках нарративной практики внешними свидетелями называются приглашенные люди, «аудитория» для терапевтической беседы — некая третья сторона, призванная слушать, свидетельствовать, признавать предпочитаемые истории и заявления об идентичности человека, обратившегося за консультацией. Внешние свидетели могут быть частью существующего «круга» этого человека — родственники, друзья и т.д., или же они могут не принадлежать этим социальным сетям. Это могут быть специалисты в области помогающих профессий ( и представлять собой «рефлективную команду». Или же они могут быть их числа бывших клиентов, обращавшихся ранее за консультацией по сходным проблемам и согласившихся помогать в теравпевтической работе другим людям, когда это необходимо. Внешние свидетели могут присутствовать на одной отдельной встрече или, если это группа профессионалов, работающих вместе, регулярно приходить на терапевтические сессии.

Когда присутствует более чем один внешний свидетель (особенно если это команда, работающая вместе), члены команды помогают друг другу формулировать свои отклики. Например, после высказывания одного из внешних свидетелей другой может задать ему несколько вопросов о том, что только что было сказано, чтобы весь процесс стал более осмысленным. В то время, когда внешние свидетели разговаривают друг с другом, человек, обращающийся за консультацией, слушает и не вмешивается в разговор.

Read Full Post »

Проект самопомощи сообществ

Видео-презентация проекта самопомощи сообществ с горы Элгон, Уганда

Сообщество г.Элгон – это сообщество сельских жителей в Уганде. Под руководством социального работника Калеба Уакунгу, это сообщество, применяя разные приемы и техники нарративного подхода, инициировало и поддерживает различные проекты, направленные на развитие сообщества (в частности, экономическое). Традиционные системы взаимной поддержки больше не срабатывают, и члены сообщества очень обеспокоены социальным, экономическим и экологическим кризисом. В деревнях люди много говорят о том, как тяжело жить, и от этих разговоров возрастает недовольство, досада, гнев, боль и обида.

В нарративном подходе принято отделять проблему от человека. Поэтому члены сообщества решили представить и изобразить эти тяжелые чувства в виде туч, окружающих поселение. Цель свою – безопасный и щедрый мир, в котором можно жить достойно – они представили как вершину горы; а задачей их, таким образом, стало «поднять голову над тучами». Даже в самых тяжелых обстоятельствах у сообществ есть определенные ресурсы – истории и опыт членов сообщества, их мечты и надежды. Именно эти ресурсы и используются для того, чтобы вдохновлять участников проекта на какие-нибудь шаги.

Read Full Post »

Работа с подростками, совершившими сексуальное насилие

Работа с подростками, совершившими сексуальное насилие:
создание новой территории идентичности

Джон Р. Стиллман

Джон работает терапевтом и преподавателем
в терапевтическом центре Кенвуд,
2809 Wayzata Avenue South, Minneapolis, MN 55405.
С ним можно связаться по электронной почте:
jrs@visi.com

Оригинал статьи опубликован в The International Journal of Narrative Therapy and Community Work, 2006, #1, pp. 32-38

Перевод Александры Бочавер под редакцией Дарьи Кутузовой

Введение

Сексуально окрашенные прикосновения подростков к детям помладше – серьезная проблема. Недавние исследования показали, что каждая четвертая девочка и каждый восьмой мальчик хотя бы раз в жизни подвергались сексуальным домогательствам и сексуально окрашенным прикосновениям (Berliner & Elliot, 2002). Из всех случаев сексуальных надругательств над детьми сорок процентов совершаются более старшими детьми и подростками (Chaffin, Letourneau & Silovsky, 2002). Подобная статистика ужасает, и, по крайней мере в США, отношение к подросткам, совершающим такого рода действия, все больше уподобляется отношению к взрослым людям, совершающим преступления сексуального характера. В особенности, если речь идет о позиции юристов. На детей и подростков навешивается ярлык «преступников», их приговаривают к  соответствующим формам наказания, и со временем они могут сами начать считать и называть себя «насильниками»; это становится неотъемлемой частью их идентичности.

В своей практике я часто наблюдал ситуации, когда на подростков навешивались ярлыки «извращенцев» или «насильников». Эти подростки теряли доступ к другим областям своей жизни, которые могли бы стать опорой для принятия ответственности за собственное поведение и помочь избежать повторения подобных поступков. Эти подростки часто слышат истории о том, что дурного совершили другие; с ними обращаются в первую очередь как с «насильниками»; это стирает индивидуальность, мешает занять и освоить другую территорию идентичности, не связанную с осуществлением насилия.

Read Full Post »

Два контекста применения терапевтических писем

Два контекста применения терапевтических писем

обзор подготовлен Дарьей Кутузовой

Письма достаточно широко используются в контексте нарративной практики, и я сразу хочу сказать, что описываемые здесь два контекста не исчерпывают все разнообразие возможностей, а, скорее, представляют собой «трамплин», от которого читатель может оттолкнуться в своем собственном экспериментировании с письмами — в рабочем и жизненном контексте. Разброс возможностей ограничен только пределами вашего воображения.

Read Full Post »

Как вы можете заниматься этой работой?

Как вы можете заниматься этой работой?
Ответы на вопросы об опыте работы с женщинами, подвергавшимися в детстве сексуальному насилию
Сью Манн

статья, опубликованная в сборнике «Trauma: Narrative responses to traumatic experiences» (2006), ed. by D.Denborough, Dulwich Centre Publications, Adelaide, Australia

перевод Александры Бочавер под редакцией Дарьи Кутузовой
Введение
Когда я впервые услышала от женщины, с которой мы работали в связи с последствиями пережитого ею в детстве сексуального насилия, вопрос «как вы можете заниматься этой работой», он застал меня врасплох. Вопрос как будто подразумевал, что слушать о пережитом сексуальном насилии должно быть «тяжело» и угнетающе для меня, или это должно меня «подавлять» или «расстраивать». У меня было ощущение, что подразумевается, будто в моем переживании наших сессий нет места ни для чего, помимо «трудности» и «тяжести». С тех пор и другие женщины задавали мне этот вопрос. Иногда они дают мне понять, что осознают, что я от многих людей слышу рассказы о подобном. Им любопытно, что это значит для меня – целый день слушать истории женщин о пережитом насилии и его влиянии на их жизнь.

Поначалу я удивилась, когда поняла, что женщины, с которыми я встречаюсь, считают, что мои главные переживания от работы включают ощущение трудности, подавленность и/или «расстроенные чувства».
Это понимание поставило передо мной еще больше вопросов. Мне стало любопытно, думают ли женщины, что я почему-то должна ожесточиться, или стать необыкновенно умной, или оставаться профессионально беспристрастной, чтобы слушание этих историй не влияло на меня негативно? Мне было интересно, считают ли они, что находить способы не подвергаться влиянию рассказов о пережитом насилии – это часть этой работы? Эти размышления побудили меня внимательно рассмотреть  сложности, возникающие при ответе на вопрос «Как вы можете заниматься этой работой?» В этой статье исследуются некоторые из этих сложностей.

Мне бы хотелось рассмотреть два вопроса:

Во-первых, как я могу отвечать женщинам, когда они задают вопрос «Как вы можете заниматься этой работой?»
Во-вторых, каким образом мы (консультанты) исследуем смысл нашего переживания подобной работы?

Read Full Post »

Групповая работа с семьями, попавшими в трудную жизненную ситуацию

Групповая работа с семьями, попавшими в трудную жизненную ситуацию

Материал подготовлен Т.Арчаковой и Д.Кутузовой

Различные тяжелые жизненные ситуации (хронические болезни, бедность, злоупотребление психоактивными веществами, правонарушения и пребывание в местах лишения свободы и пр.) оказывают сильное влияние на жизнь семей, которые в результате оказываются «на обочине жизни», т.е. оказываются маргинализованными. В результате воздействия разнообразных проблемогенных факторов семьи могут придти к обобщающее-негативным заключениям о себе – о том, что они «не справляются», что в них самих «что-то не так», и что они мало что могут сделать, чтобы изменить ситуацию.

Нарративный подход особым образом «заточен» для работы с маргинализованными группами населения. В нем уделяется много внимания способам описания проблем – и людей, страдающих от этих проблем; задача работы – (вос)создание предпочитаемой истории; при этом взаимодействие работников с теми, с кем ведется работа, по возможности партнерское, неиерархическое, коллаборативное (сотрудничающее).

Питер Френкель, Томас Хэймлайн и Мишель Шэннон из США* работали с несколькими семьями, живущими в приюте для бездомных, в формате дискуссионной группы, используя техники и приемы нарративного подхода. В силу существующих различий культурного и социального контекста, едва ли возможно прямо перенести их опыт в контекст работы с бездомными в России, однако общая ориентация и конкретные приемы работы могут оказаться полезными для оказания помощи семьям, попавшим в иные трудные жизненные ситуации.

Read Full Post »

Лига «Деконструкция аддикции»

Статья Энтони К.

(выступление на одной из нарративных конференций)

Чтобы почтить традицию анонимности в «Анонимных Алкоголиках», подразумевающую, что члены этой организации сохраняют личную анонимность на уровне публикаций в прессе, выступлений по радио и в фильмах, Энтони решил не публиковать свою фамилию. Энтони К. живет во Флориде, США, он основатель Лиги «Деконструкция Аддикции». Информация о данной Лиге, а также некоторое количество значимых для понимания работы этой Лиги статей могут быть найдены на сайте Далвич-центра: http://www.dulwichcentre.com.au. С Энтони можно связаться через Далвич-центр.)

перевод Дарьи Кутузовой

Прежде, чем я начну, я бы хотел почтить  тех из вас, читатели этой статьи, чьи жизни были затронуты избыточным потреблением психоактивных веществ и/или аддикцией. Очень много страдания и утрат прямо или косвенно связано с использованием психоактивных веществ, и в любой аудитории, где бы мы ни находились, высока вероятность, что жизнь хотя бы некоторых из нас была затронута этими проблемами.

Практика «возвращения»

Несколько лет назад я крайне нуждался в том, чтобы пересмотреть мои отношения с психоактивными веществами… Я позвонил  в Далвич-центр и мне позвали к телефону Дэвида Денборо. Я рассказал Дэвиду, что я попал, у меня в жизни полный …тупик, ею владеют наркотики, и я ищу какой-то ресурс, который помог бы понять, как я могу использовать нарративные практики, чтобы вернуть себе свою жизнь. Дэвид очень внимательно выслушал меня  и рассказал мне о последних достижениях в сфере нарративной практики — потому что прошли годы  с тех пор, как я побывал на последнем семинаре с Майклом Уайтом.

Read Full Post »

Десять тем коллективной нарративной практики

Десять тем коллективной нарративной практики

Фрагмент из книги Дэвида Денборо «Коллективная нарративная практика», стр. 198-200.

Перевод Дарьи Кутузовой

1. Слушая и пытаясь откликнуться на истории, которыми с нами делятся отдельные люди и сообщества, мы можем понимать эти рассказы как отражение не только личного опыта, но и последствий более широких социальных проблем.
2. Какой бы тяжелой ни была ситуация, связанная с насилием, травмой и отчаянием, люди, группы и сообщества всегда что-то делают, чтобы справиться, совершают какие-то поступки. Они предпринимают шаги, чтобы ограничить влияние пагубных последствий происшедшего, загладить вред и/или позаботиться о других, защитить их.
3. Вместо того, чтобы придавать направление работе с этими сообществами, мы можем видеть свою роль создании контекстов для выявления и более насыщенного описания поступков людей, их инициатив и особых умений, связанных с исцелением. В частности, наша задача – помогать выявлять и насыщенно описывать умения, ценности, надежды и мечты, подразумеваемые в откликах людей на травмирующую ситуацию, а также историю появления и развития этих умений, ценностей и пр. в жизни людей, в их сообществах и в культурном контексте.

Read Full Post »

Обыденный шок и варианты свидетельствования насилию

Обзор книги Кэйтэ Вайнгартен «Common Shock: Witnessing Violence Every Day — How We Are Harmed, How We Can Heal» (2003)

Когда мы наблюдаем ситуацию насилия, это является для нас обыденным шоком. Обыденным – потому, что это имеет место постоянно, везде, в любом сообществе. Шоком – потому, что, какой бы ни была наша реакция, эта ситуации потрясает нас, воздействует на разум, тело и дух. Эта реакция парадоксальна: чем больше насилия и поругания мы видим, тем меньше мы откликаемся на это. В дополнение к страданию, которому профессионалы свидетельствуют в собственной повседневной жизни, им приходится также свидетельствовать страданию других людей в силу своих профессиональных обязанностей.

Представители помогающих профессий могут быть также особенно чувствительны к нуждам и потребностям других людей. Часто они идут на эту работу, потому что чувствуют призвание помогать людям и заботиться о них. И эта же самая восприимчивость, которая, несомненно, является их сильной стороной, также является их особой уязвимостью для особого профессионального стресса, последствия которого накапливаются.

Read Full Post »