Нарративная терапия, различие и возможность: новые становления

Сара Уолтер и Мэгги Кэри

статья, опубликованная в журнале Context, October 2009, pp. 3-8

перевод Вадима Виниченко

статья любезно предоставлена для перевода и публикации на русском языке Сарой Уолтер, с разрешения издателя журнала Context

Введение

Как правило, люди стремятся к встрече с терапевтом потому, что они недовольны тем, что происходит в их жизни, и хотели бы изменить существующее положение дел.  Эта статья посвящена исследованию некоторых широких следствий для практики, вытекающих из представлений об идентичности, делающих акцент на различиях и возможностях, а также описанию связи этих представлений с целями и практикой нарративной терапии. В частности, в статье рассматривается то, каким образом идеи Жиля Делеза открывают возможности для терапевтической практики, ориентированной на поддержку наших собеседников в их движении от того, “как обстоят дела” к тому, как “дела могли бы обстоять”, движении от “бытия” к “становлению”.

Read Full Post »

Применение нарративного подхода к работе менеджера в критической ситуации

«Тише едешь – дальше будешь»: применение нарративного подхода к работе менеджера в критической ситуации

Манья Висщедайк

Оригинал статьи опубликован в Международном журнале нарративной терапии и работы с сообществами, 2006, № 2, стр. 13-17.

Перевод Александры Бочавер под редакцией Дарьи Кутузовой

 

В этой короткой статье исследуются способы применения нарративных идей менеджерами, отвечающими за преодоление «кризисных» ситуаций. Автор статьи – менеджер службы предоставления жилья. Автор будет благодарна читателям за любую обратную связь, отклик или идеи по поводу этой статьи или каких-либо иных аспектов использования нарративного подхода работе менеджера со сходными «кризисными» ситуациями.

Read Full Post »

Нарративная терапия — личный путь по новым территориям

Шимон Хженьстовский

оригинал статьи находится по адресу http://dulwichcentre.com.au/explorations-2009-1-szymon-chrzastowski.pdf

перевод Анны Олефир

Шимон Хженьстовский работает на факультете психологии Варшавского университета; с ним можно связаться по адресу szymek@psych.uw.edu.pl

Аннотация:
Первая часть данной статьи посвящена личному опыту автора в области изучения и преподавания нарративной терапии, а вторая — основным направлениям развития нарративной терапии в Польше. В статье рассматриваются препятствия, с которыми возможно столкнуться при продвижении этого подхода в Польше, и надежды, которые несет с собой для Польши этот подход. Также в данной статье содержится ряд идей о дальнейшем внедрении нарративной терапии; одна из задач данной статьи – собрать вместе единомышленников.

Нарративная терапия — относительно новое явление в Польше, однако всё больше психотерапевтов проявляют интерес к этому подходу. И я – один из них. Меня зовут Шимон — я психотерапевт и психолог, работаю в Варшавском университете. Поскольку нарративная терапия ещё только ищет своё место в Польше, пока не существует единой доминирующей или официально принятой истории, которую можно было бы рассказать об этом подходе в моей стране. В отличие от историй психоаналитического движения или системной терапии, имеющих давние традиции и связанных с громкими именами, которые нельзя не упомянуть в официальной истории этих психотерапий, история нарративной терапии в Польше представляет собой скорее ряд индивидуальных и «частных» — местных, локальных историй. Одну из таких историй я намерен изложить в данной статье. Ввиду этого статья в большей степени является отражением моего личного опыта изучения и преподавания нарративной терапии, чем систематическим анализом развития этого направления в Польше.

Read Full Post »

Исследование «клиентского» опыта людей в нарративной терапии

Исследование «клиентского» опыта людей в нарративной терапии:
Признание вклада «клиента» в то, что работает в терапевтических беседах

Аманда Редстоун

Статья, опубликованная в Международном журнале нарративной терапии и работы с сообществами, 2004, № 2
оригинал статьи находится на сайте http://www.theinstituteofnarrativetherapy.com

перевод Дарьи Кутузовой

Мне довелось в жизни поработать в разных терапевтических подходах – и в разных подходах побыть «клиентом». Я осознаю, что в культуре существуют дискурсы, отдающие привилегированное положение профессиональному опыту консультанта в том, чтобы оценить терапию как «успешную»; при этом любые «терапевтические неудачи» размещаются внутри «клиента» — в форме «отрицания», «сопротивления» и т.п. У меня подобное понимание вызывает ощущение, что нечто очень важное оказывается упущенным. Мне интересно находить такие способы расспрашивания людей, обращающихся за помощью, о том, что для них работает, чтобы их собственный вклад в терапевтические беседы оказывался признанным. Вот некоторые из вопросов, которые я пытаюсь исследовать:
— как люди воспринимают нарративные терапевтические беседы?
— каким образом нарративный способ говорения, а также понимания мира, соотносится к предпочитаемыми убеждениями и ценностями самого человека?
— как люди относятся к тому, что у них спрашивают, что для них оказалось максимально полезным в терапевтической беседе?
— каким образом эти вопросы могут сделать так, чтобы отношения власти в терапии оставались видимыми?
— как можно так структурировать эти вопросы, чтобы это способствовало более насыщенному описанию заявлений людей о собственной идентичности, а также развитию альтернативных, предпочитаемых историй их жизни?

Read Full Post »

Групповая работа с семьями, попавшими в трудную жизненную ситуацию

Групповая работа с семьями, попавшими в трудную жизненную ситуацию

Материал подготовлен Т.Арчаковой и Д.Кутузовой

Различные тяжелые жизненные ситуации (хронические болезни, бедность, злоупотребление психоактивными веществами, правонарушения и пребывание в местах лишения свободы и пр.) оказывают сильное влияние на жизнь семей, которые в результате оказываются «на обочине жизни», т.е. оказываются маргинализованными. В результате воздействия разнообразных проблемогенных факторов семьи могут придти к обобщающее-негативным заключениям о себе – о том, что они «не справляются», что в них самих «что-то не так», и что они мало что могут сделать, чтобы изменить ситуацию.

Нарративный подход особым образом «заточен» для работы с маргинализованными группами населения. В нем уделяется много внимания способам описания проблем – и людей, страдающих от этих проблем; задача работы – (вос)создание предпочитаемой истории; при этом взаимодействие работников с теми, с кем ведется работа, по возможности партнерское, неиерархическое, коллаборативное (сотрудничающее).

Питер Френкель, Томас Хэймлайн и Мишель Шэннон из США* работали с несколькими семьями, живущими в приюте для бездомных, в формате дискуссионной группы, используя техники и приемы нарративного подхода. В силу существующих различий культурного и социального контекста, едва ли возможно прямо перенести их опыт в контекст работы с бездомными в России, однако общая ориентация и конкретные приемы работы могут оказаться полезными для оказания помощи семьям, попавшим в иные трудные жизненные ситуации.

Read Full Post »

Лига «Деконструкция аддикции»

Статья Энтони К.

(выступление на одной из нарративных конференций)

Чтобы почтить традицию анонимности в «Анонимных Алкоголиках», подразумевающую, что члены этой организации сохраняют личную анонимность на уровне публикаций в прессе, выступлений по радио и в фильмах, Энтони решил не публиковать свою фамилию. Энтони К. живет во Флориде, США, он основатель Лиги «Деконструкция Аддикции». Информация о данной Лиге, а также некоторое количество значимых для понимания работы этой Лиги статей могут быть найдены на сайте Далвич-центра: http://www.dulwichcentre.com.au. С Энтони можно связаться через Далвич-центр.)

перевод Дарьи Кутузовой

Прежде, чем я начну, я бы хотел почтить  тех из вас, читатели этой статьи, чьи жизни были затронуты избыточным потреблением психоактивных веществ и/или аддикцией. Очень много страдания и утрат прямо или косвенно связано с использованием психоактивных веществ, и в любой аудитории, где бы мы ни находились, высока вероятность, что жизнь хотя бы некоторых из нас была затронута этими проблемами.

Практика «возвращения»

Несколько лет назад я крайне нуждался в том, чтобы пересмотреть мои отношения с психоактивными веществами… Я позвонил  в Далвич-центр и мне позвали к телефону Дэвида Денборо. Я рассказал Дэвиду, что я попал, у меня в жизни полный …тупик, ею владеют наркотики, и я ищу какой-то ресурс, который помог бы понять, как я могу использовать нарративные практики, чтобы вернуть себе свою жизнь. Дэвид очень внимательно выслушал меня  и рассказал мне о последних достижениях в сфере нарративной практики — потому что прошли годы  с тех пор, как я побывал на последнем семинаре с Майклом Уайтом.

Read Full Post »

Что такое «хороший вопрос» в нарративной практике?

(записи с семинара Дэвида Эпстона в ноябре 2008 года, материал подготовлен Дарьей Кутузовой)

Расспрашивание в нарративном подходе стремится генерировать и актуализировать «инсайдерское» знание людей и сообществ посредством коллективной, партнерской, прозрачной, рефлексивной практики. Человек или группа, с которыми ведется работа, рассматривается как эксперт по собственной жизни; также человек или группа не отождествляется с проблемой. Таким образом, высвечивается «множество голосов опыта».

• Хороший вопрос – это «свежий» вопрос, он открывает новые горизонты, приглашая людей взглянуть на что-то по-новому.

• Хороший вопрос – это вопрос, приводящий к глубоко значимым для человека ответам, и усиливающий желание человека продолжать беседу.

• Хороший вопрос «неотразим» — он заставляет задуматься, приводит на новые территории, бросает вызов существующим взглядам, и все это – в интригующей, увлекающей, поддерживающей, внимательной и даже в чем-то иногда шаловливой манере.

• Хороший вопрос – это тот, о котором человек-адресат вопроса сам говорит: «Какой хороший вопрос!..»

Read Full Post »

Еще немного о письменных практиках — конспект статьи Джейн Спиди

Конспект статьи Джейн Спиди «Вклад нарративных идей и письменных практик в терапию», опубликованной в сборнике Writing Cures: An introductory handbook of writing in counselling and therapy (2004), стр. 25-34.

подготовлен Дарьей Кутузовой

Нарративная терапия корнями своими уходит в нарратологию, постструктурализм и теорию литературы, и во многом пользуется языком этих традиций. При этом человек и его способность влиять на собственную жизнь размещается в контексте социальных и политических дискурсов, культурно-исторических условий и местного, локального знания. В таких обстоятельствах формулирование неких «альтернативных» историй может рассматриваться как акт чрезвычайный, заслуживающий письменного запечатления для того, чтобы можно было его в полной мере «ухватить» и включить в жизнь. При этом в новых историях для человека как деятеля задается новая позиция.

Письменное слово в современной западной культуре оказывается более влиятельным, нежели устное, и нарративный подход бросает вызов представлениям о том, что «психотерапия – это в первую очередь разговоры». Записывание и перечитывание – это дополнительные итерации, каждая из которых способствует следующему «раунду» смыслопорождения. Письменный текст становится напоминанием о том, как менялись и трансформировались истории с течением времени. При этом неумение клиента читать не является препятствием. В таком случае важным оказывается сам факт запечатления слов и передачи получившегося документа настоящему автору истории.

По мнению Джейн Спиди, очень существенный вклад нарративного подхода в письменные терапевтические практики состоит в том, каким образом и для чего терапевты ведут записи.

Read Full Post »

Церемония признания самоопределения и репозиционирование: продолжение

это третья (и последняя) часть перевода статьи Майкла Уайта «Нарративная практика, работа с парами и растворение конфликта», опубликованной в сборнике «Нарративная практика и остранение привычного» (Narrative Practice and Exotic Lives, 2004, Dulwich Centre Publications)

перевод Дарьи Кутузовой

первая часть статьи — здесь, вторая — тут

***

Подготовив таким образом почву для репозиционирования Пирса, я спросил его, готов ли он к следующей задаче.

М: Пирс, как ты думаешь, сможешь ты сейчас занять позицию дяди Дэвида, когда будешь слушать мою беседу с Барри?

Пирс: Конечно. Я постараюсь. Только объясни мне чуть поподробнее, что мне делать.

М: Окей. Идея в том, что ты будешь стараться слушать мою беседу с Барри так, как ты представляешь, мог бы слушать дядя Дэвид, если бы он присутствовал здесь вместе с нами. То есть твоя задача – присутствовать и быть в контакте с теми умениями дяди Дэвида давать принятие и поддержку, которые ты описал. А также с теми ценностями и убеждениями, которыми дядя Дэвид руководствуется. При этом тебе придется отстраниться от твоей позиции спутника жизни Барри на время нашего разговора. Я предполагаю, что в результате ты сможешь услышать нечто такое, чего бы ты иначе не услышал, и откликнуться так, как обычно не представляется возможным. Я верю, что это даст тебе возможность достичь чего-то важного в отношениях с Барри, чего иначе не получается достичь – с обычной позиции Пирса.

Пирс: Хорошо. Буду стараться. Готов, по крайней мере, попробовать.

Read Full Post »

Со-исследование: часть первая

это первая часть перевода статьи Дэвида Эпстона «Со-исследование: создание альтернативного знания», оригинал которой выложен здесь: http://dulwichcentre.com.au/DavidEpstonarticle.htm

Я придумал термин «со-исследование» в совершенно особых обстоятельствах: мне нужно было описать для себя самого и для других практику, существенно отличавшуюся от семейной терапии конца 1970х. Примерно в это время началось крайне важное для меня сотрудничество с доктором Иннес Эшер, врачом-пульмонологом на кафедре педиатрии медицинского факультета Оклендского университета. В фокусе нашего сотрудничества была помощь детям и подросткам, страдавшим от хронических тяжелых и угрожающих жизни форм астмы, — а также помощь их родственникам. Как я выяснил, у подобного страдания не было «голоса», не было слов, которыми можно было бы его описать, и, соответственно, ему не было места в биомедицинском дискурсе. Его очень тщательно исключали из рассмотрения. «Хороший пациент» спокоен и терпелив, и такое поведение, без сомнения, ожидалось от всех членов семьи. Однако подобные угрожающие жизни астматические приступы могли случаться в любое время дня или ночи, и было похоже, что наступают они внезапно, без предупреждения.

Read Full Post »